Меня приглашают в Париж, но я не поеду
С прискорбием приходится констатировать, что режиссёр Талгат Теменов образца 2011 года - апологет и певец пошлости. В этом легко убедиться, посмотрев его последнее творение под названием “Мой грешный ангел”.
В пресс-релизе заявлено, что фильм - для молодёжи.
Уточню - для умственно отсталой молодёжи.
На экране развернут мир, где всё - фабула, саундтрек, декорации, герои, их мысли, поступки, их реплики - густо пропитано пошлостью. Если вдруг решитесь посмотреть этот фильм и вступить в этот мир – запаситесь терпением, оно вам понадобится. Его, ваше терпение, будут постоянно испытывать.
В основу фильма положена вековечная история о талантах и их поклонниках.
В анамнезе г. Теменова значится обучение на Высших режиссёрских курсах в Москве, в мастерской Сергея Соловьёва.
Соловьёвская школа предполагает глубинные онтологические связи с русской литературой, и Талгат Досымгалиевич не уберёгся – подхватил эту творческую бациллу.
Сюжетные линии фильма совпадают с линиями двух пьес Островского – “Таланты и поклонники” и отчасти “Бесприданницы”.
У Островского в “Талантах и поклонниках” - богатый немолодой помещик, бедная актриса и ещё более бедный студент.
У авторов фильма – банкир Асхат Бабаевич, Айша, певица трудно определяемого жанра на содержании и мелкий воришка. В любовном многоугольнике ещё фигурирует жена банкира.
Связь с русской литературной традицией считывается и в “говорящих” именах героев – нехороший Асхат Бабаевич – сын бабайки, Айша Аброева, если попытаться перевести на русский – Айша Честная, а мелкий воришка Азамат – гражданин. Жену банкира зовут - жена банкира, а это не переводится.
Уже с первых кадров фильма зрителю понятно, кто и как певицу Айшу “танцует” - после оглушительного успеха на концерте Айши Асхат Бабаевич устраивает романтический ужин.
Личные вкусы авторов фильма отрадным образом совпадают со вкусами новой казахстанской буржуазии. Романтический ужин на двоих “по-ихнему” - столик на открытой площадке кафе, на тарелках веером разложены нарезанные огурцы и помидоры. В качестве культурной программы – канкан в исполнении роты муленружистых девиц с дряблыми бёдрами. В головы и зады девиц густо натыканы павлиньи перья.
Всё это великолепие - под оглушительный гром литавр.
Это всё для тебя – радуется, как дитя, Асхат Бабаевич. Айша откликается нежной улыбкой: Жаным, әншейiн. Келшi, бетiннен бiр cүйiп қояйiн.
За ужином Асхат Бабаевич объявляет, что Айше пришло сынициированное им приглашение на прослушивание.
В Париж.
А то.
Знай наших.
И так-то всё у Айши с Асхатом Бабаевичем рядком да ладком… Жить ба да жить.
Но тут происходит роковая встреча Айши с разрушителем любовной банкирской идиллии – воришкой Азаматом.
Как вору не влюбиться в Айшу - накладные ресницы, кило косметики, платье цвета бедра испуганной нимфы? И ресницами - клац - клац.
Айша, само собой, тоже влюбилась в Азамата. Девушки её толка хорошо знают разницу между пятидесятилетними и двадцатипятилетними мужчинами.
Влюблённые во все времена несли тяжёлый бред, но у раненых стрелой Амура Айши и Азамата бред особенно тяжёлый:
- Я хочу танцевать.
- Я тоже.
- Так давай же потанцуем.
И главное – танцуют.
Банкиру носить рожки совсем не нравится – как белые кабриолеты покупать, так Асхат Бабаевич, а как заниматься любовью на полу ветклиники, так не Асхат Бабаевич. Он предлагает Азамату равноценный, с его банкирской, точки зрения, обмен – породистого жеребца за то, что Азамат порвёт отношения с Айшой.
Азамат, даром, что чужие портмоне по карманам тырит, отвечает ему вполне веско: “Тут ипподром, а не базар”.
Во как. Чуете его духовное родство с одним литературным персонажем?“Я думаю, что торг тут неуместен”.
Да, подсознание в окошко не выкинешь, не зря старался Сергей Соловьёв, вдалбливал в головы студентам – читайте, читайте, литература - неисчерпаемый источник сюжетных поворотов.
Поняв, что похититель кошельков любовью вразвес не торгует, Асхат Бабаевич пытается разогреть остывшие чувства неблагодарной Айши.
У Островского в “Талантах и поклонниках” богач Великатов склоняет актрису Негину к сожительству красивыми монологами:
“А счастье мое, о котором я мечтаю, обожаемая Александра Николавна, вот какое: в моей усадьбе, в моем роскошном дворце есть молодая хозяйка, которой все поклоняется, все, начиная с меня, рабски повинуется. Так проходит лето. Осенью мы с очаровательной хозяйкой едем в один из южных городов, она вступает на сцену в театре, который совершенно зависит от меня, вступает с полным блеском; я наслаждаюсь и горжусь ее успехами”.
А как купец Кнуров зазывает Ларису Огудалову:
Лариса Дмитриевна, выслушайте меня и не обижайтесь! У меня и в помышлении нет вас обидеть. Не угодно ли вам ехать со мной в Париж на выставку? И полное обеспечение на всю жизнь?
Стыда не бойтесь, осуждений не будет. Есть границы, за которые осуждение не переходит: я могу предложить вам такое громадное содержание, что самые злые критики чужой нравственности должны будут замолчать. Для меня невозможного мало.
Поэма …
Бабаевич, выпускник нархоза, куда как менее велеречив и по-казахски прямодушен: “Саған не жетпейдi, сорлы?”.
“Кольца и браслеты, платья и жакеты разве я тебе не покупал?”.
Айша отвечает с достоинством бедной швеи: “Меня приглашают в Париж, но я не поеду”.
Далее все четверо разнообразно страдают. Банкир накачивается алкоголем и плачет. Воришка страдает физически – решив “завязать”, бывает неоднократно бит дружками-дегенератами. Пуще всех страдает Айша – на руках билет в Париж, а она никак не разберётся с партнёрами по сексу. Жена банкира тоже страдает, но как-то так деловито – таскает Айшу за волосы, сопровождая экзекуцию непереводимой игрой слов с использованием местных идиоматических выражений.
Сцены бабских разборок выписаны сочно, жирными мазками - на оскорбительные прозвища Айша сварливо парирует аргументом любовниц всех времён и народов: “За мужем лучше смотри, лахудра”.
Не выбегайте из кинозала с проклятиями в адрес авторов. Ну, куда вы? Ещё немного осталось, потерпите. Самое пошлое ещё впереди.
В Париж Айша всё-таки едет и на прослушивании прочувствованно исполняет песню “Хусни-Корлан”.
Депардье в роли импресарио, поражённый исполнительским мастерством госпожи Аброевой в самую середину галльского сердца и, очевидно, подбадриваемый режиссёром, усиленно хлопочет лицом. В действие приведены все лицевые и шейные мышцы, челюсть отвисает, брови уползают под куафюру, глаза выпучены.
Почтенного возраста соседка автора в таких случаях говорит – у него глаза из арбитров вылезли.
Поведение приглашённых западных кинозвёзд на съёмочных площадках развивающихся стран - тема для серьёзного изучения психологами, социологами и кинокритиками.
Отчего это мсье Депардье, лауреат премий “Сезар”, “Золотой глобус”, номинант “Оскара”, у себя в “европах” помнит все заветы Станиславского, тщательно работает над ролью, а как приедет к нам, так сразу придуривается, валяет ваньку, ёрничает? Может, потому, что презирает нас всеми фибрами души?
На пресс-показе режиссёр Теменов скромно сообщил, что отснял фильм за девять с половиной недель, а сценарий написал за неделю.
Передовик производства.
“… Я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: “Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь”. Думаю себе: “Пожалуй, изволь, братец!” И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях”.
Также режиссёр прибавил, что режиссёр монтажа - француз Николас Трамбасьевич, “без которого Люк Бессон не снимает ни одного фильма”.
А оператор – россиянин Антонов, без которого тоже, по словам Теменова, шагу ступить не может Е.Кончаловский.
Фильм, по чести говоря, не заслуживает вообще никаких рецензий, кроме чертыханья и воплей “доколе?”. Зато прекрасно тянет на то, чтобы стать предметом пристального внимания Министерства культуры.
Может быть, кому-нибудь в министерстве, не очень занятому, стоит произвести если не на бумаге, то хотя бы в голове некоторые простейшие расчёты?
На производство фильма затрачено два с половиной миллиона полновесных американских долларов. Какова отдача, что имеет наше общество за эти деньги от съёмочной группы “Моего грешного ангела?” Общество имеет за казённые два с половиной миллиона долларов убогую, отвратительно бездарную, чудовищно пошлую, абы как, на скорую руку, сляпанную историйку, миллион раз рассказанную до этого другими бездарными авторами.
Может быть, фильм несёт в себе некий мощный воспитательный месседж, моралите, обращённое к молодёжи? В чем моралите заключается? В том, что спать с женатым богачом нехорошо, а с холостым бедняком – очень даже здорово? Не поздно ли пить боржоми? Глянцевые “космополитены” с “вогами” давно разъяснили девочкам, что из всех видов самцов следует выбирать не самого умного, талантливого, порядочного, а самого богатого. Хоть второй женой устроиться, хоть пятнадцатой, хоть наложницей, но непременно богатого? Может быть, моралите в том, что репетиции до Парижа доведут (Айша в фильме старательно выделывает танцевальные па)? Так даже самая безмозглая девчонка понимает, что в “парижах” своих певичек не знают, куда складировать, а не то, что с нашими “поющими трусами” возиться.
А буде такие подсчёты будут произведены, неужели у министра культуры не возникнет к руководству киностудии несколько невинных вопросов;
Чем занимается сценарно-редакционная коллегия киностудии, в обязанности которой входит, как заявлено на их официальном сайте :
- анализ и оценка литературных и режиссерских сценариев, идей и заявок;
- работа с авторами литературных и режиссерских сценариев;
- творческое содействие и оценка поэтапной деятельности съемочных групп (просмотры, заключения, постановления).
Какое “творческое содействие” оказала эта высокоинтеллектуальная структура автору сценария Теменову? Похлопала по плечу – валяй, сочиняй, пипл схавает?
Главный редактор “Казахфильма” господин Дидар Амантай, на всех литературных и окололитературных порталах позиционирующий себя как тонкого ценителя творчества Камю, Сартра и Хайдеггера, хотя бы раз прочёл этот, с позволения сказать, сценарий? А если прочёл, то как допустил, чтобы опус дошёл до производства? Может быть, стоит оставить господина Амантая наедине со столь ценимыми им постмодернистами - для философических бесед, а на должность редактора поставить кого-нибудь если не столь утончённого, то более трезво мыслящего? На “ Казахфильме” вымерли собственные операторы и монтажёры? “Казахфильм” подрядился снимать миллионера Депардье во всех своих проектах, до гробовой доски? Не слишком ли это тяжёлая во всех смыслах ноша для нашего кино – платить десятки тысяч евро вышедшему в тираж “мусью” за то, что он на минутку покажет свою физиономию? Не обязан ли теперь господин Депардье, как честный человек, жениться на “Казахфильме”?
А самый главный вопрос - осознают ли эти люди, что кино – мощнейший идеологический инструмент, который надо передавать в руки носителям культуры, а не её разносчикам?