В Казахстане растет число детских преступлений, причем, каждое третье тяжкое – убийство, грабеж, жестокое избиение. Что происходит с нашими детьми? Кто виноват в подростковой злобе, и как растопить сердца юных? На эти вопросы отвечают лидеры легендарных Алматинских группировок. «Снежинка», «Дерибас», «Крепость», «Салем», «Дос», «Сестры Салема», «Геологострой», «Ертек», «Квадрат». Период их создания датируется еще довоенными годами, тогда, скорее всего, с помощью зеков город был поделен на негласные районы, каждый из которых контролировала своя банда.
Полина Шиманская: Эти традиции почитались до начала двухтысячных, но потом подростковые стайки стали не актуальными. Как вы думаете, почему?
Константин Авершин, предприниматель: Особенностью нашего поколения 80-х-90х было принадлежность к команде. У нас был двор «Москва», район « Снежинка», мы яркие представители этого движения, потому могу точно сказать, дворовые понятия были здоровые и естественные, так все жили.
Алмаз, музыкант: Сейчас все по-другому, строй другой, капиталистический, а мы жили при социализме. Все знали, кто в каком подъезде живет, у кого, что есть дома. Достаток у всех был почти одинаковым. Но надо сказать, что мы сбивались не только в бойцовские команды, но и футбольные, хоккейные, играли между дворами. Да, шпана мы были, городская, но при этом было много из хороших семей. Сейчас у молодежи есть все, а тогда мы дрались за каждую скамейку, за каждый двор. Это сейчас нелепым все кажется, встречаемся с ребятами, сидим за одним столом и балдеем. Но это юношество было.
Гаухар Алдиярова, финансист: С одной стороны – это было удобно, было ощущение дружеской защиты, в любой момент ты мог свиснуть и тебе пришли бы на помощь, но с другой стороны, это была страшная школа выживания, выживали сильнейшие. И потому никто из нас не желает своим детям пройти через это. Я хотела бы лишь своей дочери таких же друзей, как у меня. Я знаю их больше двадцати лет, мы были вместе в самых экстремальных ситуациях, я могу на них положиться. В тех командах сразу становилось ясно, кто есть кто. Если ты слаб, тебя били, если не шел вместе со всеми, то выбирал свой путь.
Константин Авершин, предприниматель: Вот, ботаников, музыкантов, кстати, не трогали. Нельзя было бить парня с девушкой, даже если он с другого района.
ПШ: Что еще нельзя было, какие кодексы чести были?
Гаухар Алдиярова, финансист: Нельзя было ездить на плечах п
редыдущих поколений. Статус твоих родителей не влиял нисколько на тебя лично. Человек должен был самостоятельно доказывать, кто он есть. Ты мог быть внуком министра, сыном известных людей, но это ничего не значило. Разве что из милиции быстрее забирали, кто-то сидел два часа, кто-то – пять. Хотя если в твоей компании были дети из высокопоставленных семей, а лучше из МВД, то забирали всю команду. И на этом все. Это сейчас люди живут локально, идет классовое разделение. Дети из богатых семей, в принципе, не могут встретиться с бедными, потому что живут в закрытых зонах, учатся, а тогда мы все были вместе.
Константин Авершин, предприниматель: Мы не делились по принципу национальности, что тоже важно. Сейчас это как-то пытаются по-другому представить. Но мы делились только территориально.
Альжан Чокин, юрист: Вот сейчас дети дерутся с пистолетами, у нас такого не было, на кулаках, максимально могли только палки применить.
ПШ: До первой крови дрались, «один на один»?
Альжан Чокин, юрист: Это все оговаривалось - один на один, два, на два, три на три, но когда толпа на толпу, тут уже не до правил было. Останавливались, пока не начинали убегать противники, а еще крики «Милиция!» тоже были хорошим стоп-сигналом.
ПШ: А почему тогда дрались, что не могли поделить?
Гаухар Алдиярова, финансист: Подростковый возраст такой, надо было отстаивать свое. Мы, девчонки, тоже дрались за честь подруг по команде, кого-то обидели, кто-то не то сказал, не так посмотрел. Но женская драка ужасна, она не естественна, мы все равно копировали мальчишек. Сейчас тоже встречаемся с детьми, вспоминаем, смеемся.
ПШ: А если бы у вас были сотовые телефоны, вы бы снимали свои драки, как это сейчас принято?
Константин Авершин, предприниматель: Это же тенденция. Если это принято, люди это делают, и мы бы снимали, просто для себя могли бы запечатлеть яркие моменты в жизни. Но это был бы кошмар.
ПШ: Кем становятся хулиганы во взрослой жизни?
Альжан Чокин, юрист: По-разному. В Правительстве есть, в Парламенте, в коммерции, в силовых структурах. Дворовое детство научило нас общаться с людьми. Сейчас дети либо домашние, у них только школа, компьютер, дом, цели четкие, либо те, которым ничего не надо, они пьют, курят, наркотиками балуются, но все не умеют общаться. Маты, никакого уважения ни к сверстникам, ни к старшим.
ПШ: Но это же наши дети?
Альжан Чокин, юрист: Естественно. Вроде бы воспитываем их, а кодекса чести они не знают.
ПШ: Выходит все эти районы, чуть ли не школа жизни, все такие Робин Гуды?
Просто Тимур: Нет, конечно, очень многие не дожили до зрелости. Скосил их героин, который пришел к нам в середине 90-х. Те, кто на него подсел, а подсаживали массово, их просто нет уже. Притом, что все очень разные были - из хороших семей, из плохих, как правило, с широкой душой, не могут «нет» сказать, с позитивной аурой в основном. Видимо, слабыми они были.
Гаухар Алдиярова, финансист: Есть какой-то процент тех, кто так и остался на скамеечках. Что-то не сложилось в жизни. Но это не лидеры группировок, те наоборот перешагнули этот рубеж и стали достаточно успешными. Тут было важно не остаться «на кортах на камушках». А некоторые остались, страшно на них смотреть. Людям сорок лет, а они вместо того, чтобы думать о семье, о работе, ищут бутылку, чтобы посидеть с друзьями, вспомнить прошлое. Всем нам нужно было тогда чувство локтя, одним оно помогло, другим нет. Тут важно было еще попасть в хорошее окружение. Если оказывались в команде люди, которые спорт пропагандировали, благо он был доступным, был против водки, наркотиков, то тебе повезло. Но если два, три человека оказались наркоманами и алкоголиками, то, скорее всего, т.к. это коллектив, уподоблялся им.
ПШ: Вы бы хотели вернуться в те времена?
Альжан Чокин, юрист: Нет, произошла эволюция, не хотелось бы, чтобы дети современные так жили, смысла в этих бандах нет уже. Да и нам можно было всю эту энергию направлять в мирное русло.
О причинах подростковой жестокости вчера и сейчас смотрите сегодня в программе «Честно говоря» на 31-м канале в 19,45!