Жена Кудряша лежала, полузаваленная сеном. Ожесточенность, тревога, тщеславие – всего этого как бы не бывало. Она стала теперь такой милой, такой простой, и ее личико казалось нежным и юным. Нарумяненные щеки и накрашенные губы оживляли его, словно она лишь задремала.
Из повести «О мышах и людях»
Бродя по уже родной улице, я наткнулся на небольшую распродажу книг. В этом месте будто бы вереницей расположились самодельные прилавки, где продают овощи, фрукты, цветы и тому подобные вещи. Я поэтому и удивился, когда увидел, что среди всех этих домашних радостей лежат горстка старых (хорошо сохранившихся) книг. Книги продавались совсем дешево, но почему-то никто на них не обращал внимания. Я-то конечно не мог пройти мимо. И вот я с разрешения продавщицы, уже перебираю различные романы, повести, рассказы, тщательно рассматривая авторов. Почти многие из них были советского издания: бесценная «Илиада» Гомера, пьесы Чехова, рассказы Горького, Достоевского, попадалась и французская литература в лице Флобера и Бальзака, а дальше я уже не помню, что было у меня на руках. Но я хорошо помню ту секунду, когда мой взор остановился на книге в красном переплете, где черными, красивыми, большими буквами было написано: Джон Стейнбек, а ниже: «избранные произведения».
Я всегда удивлялся, почему те качества, которыми мы восхищаемся – доброта, великодушие, щедрость, искренность, честность, чуткость, отзывчивость, - при нашей системе залог неудач. А те черты, которые мы презираем – грубость, жадность, собственничество, низость, эгоизм и мелочность, - способствуют успеху. И прекрасными качествами восхищаются, но предпочитают судьбу, обеспечиваемую иными чертами.
Из повести «Консервный ряд»
Выбрал я этого американского автора только по той простой причине, что последние годы я часто слышу или читаю отзывы о романах «Гроздья гнева», «К востоку от рая» или повести «О мышах и людях». Порой казалось, что сама жизнь намекала мне, что я ДОЛЖЕН познакомиться с его произведениями. Но проигнорировав эти годы, эти советы и эти отзывы, только сейчас, купив на распродаже этот сборник, я, наконец, узнал, кто же он такой – этот Джон Стейнбек.
Он родился в начале ХХ века, в городке Салинас, Калифорния. За всю историю литературы из штата Калифорния были только два писателя ставшие известными на весь мир – это Джек Лондон и Джон Эрнст Стейнбек.
И вот взяв этот однотомник в руки, я с большим сожалением обнаружил, что ни «гроздьев», ни «рая» в нем нет. Однако разочарование длилось не долго. В книге было четыре повести: причудливый «Квартал Тортилья-Флэт», после которого писатель обрел долгожданный успех на литературном поприще, всемирно-известная история «о мышах и людях», повесть-притча «жемчужина» и «консервный ряд». А пятым и заключительным произведением оказался роман «заблудившийся автобус».
Вечер приближался также незаметно, как приближается старость к счастливому человеку.
Из повести «Квартал Тортилья-Флэт»
Знаете, честно говоря, довольно сложно объяснить свои впечатления. Его герои
были хорошими и плохими одновременно. Он писал о временах «великой депрессии», о тех, кто в 30-е годы бродил бездомным или с трудом сводил концы с концами. Тем не менее, Стейнбек познакомил меня с такими людьми, которые, не смотря на жуткое время, не смотря на все трудности, жили счастливо, или, по крайней мере, стремились к нему, к счастью. Сам Джон Стейнбек выразился как нельзя точно о героях: кто-то как-то сказал, что живут там «шлюхи, сводни, жулики, сволочи», причем он сказал это про всех. Погляди он на них в другую замочную скважину, он сказал бы: «бессребреники, ангелы, великомученики, святые», - и тоже про всех.
И напоследок я бы хотел обратить особое внимание на вот этот текст из повести «Консервный ряд», в котором говорится о правде, о людях, и о том какие у них отношения (ей-богу, сам Хемингуэй бы позавидовал):
Когда еще Док учился в Чикагском университете, ему не повезло в любви, и вообще он измотался. И он решил далеко-далеко пройтись пешком. Он взял рюкзак и прошел через Индиану, и Кентукки, и Северную Каролину, и Джорджию до самой Флориды. Он встречал горняков и фермеров, встречал рудокопов и рыбаков. И все его спрашивали, зачем он идет пешком.
Он любил правду, и он старался объяснить. Говорил, что расшатались нервы, и вообще расхотелось на вольный воздух, надышаться полями, наглядеться на траву, и деревья, и птиц, почуять землю, - вот он и пошел по ней пешком. И никому не нравилось, когда он говорил правду. Кто хмурился, кто качал головой, кто вертел пальцем у виска, кто усмехался, давая понять, что раскусил и оценил тонкую ложь. А прочие, опасаясь за дочек или поросят, гнали его подобру-поздорову, велели проваливать куда подальше, покуда цел.
И он перестал говорить правду. Говорил, что идет на пари, на сто долларов. И всем он нравился, все ему верили. Его усаживали обедать, стелили ему постель и кормили завтраком, желали удачи и прямо обожали его. Док по-прежнему любил правду, но понял, что не все разделяют его любовь и правда, наверное, очень опасная любовница.
Когда еще Док учился в Чикагском университете, ему не повезло в любви, и вообще он измотался. И он решил далеко-далеко пройтись пешком. Он взял рюкзак и прошел через Индиану, и Кентукки, и Северную Каролину, и Джорджию до самой Флориды. Он встречал горняков и фермеров, встречал рудокопов и рыбаков. И все его спрашивали, зачем он идет пешком.