Г-н Фредерик Старр, один из ведущих западных ученых по Центральной Азии – автор нашумевшей концепции о «Большой Центральной Азии» («нашумевшей» также из-за критики, обрушившейся на него со стороны российско-центристких ученых), которая идеологически поддерживает новую стратегию США в отношении Центральной Азии – стратегию Нового шелкового пути. Стратегия, хотя и находится в еще сыром виде, опирается на то, что в отношении региона настало время применить более долгосрочные и эффективные инструменты «мягкой силы», вводя в действие экономические механизмы. Концентрируясь на двух блоках: «hardware» (инфраструктура) и «software» (торговля, бизнес, институциональное развитие), США предполагают, что регион будет развивать внутренние экономические связи между собой. Таким образом, страны Центральной Азии включатся в торговлю и другие проекты с Афганистаном (например, электричество из Узбекистана и Туркменистана уже довольно успешно продается в Афганистане, также строятся железные дороги между Казахстаном, Туркменистаном, Узбекистаном и Афганистаном) и таким образом образуют «Большую Центральную Азию», которая в свою очередь включится в экономическую орбиту активно растущего и перспективного региона Южной Азии, включая Индию, Пакистан и Китай.
Обоснование этой концепции приведено в одной из программных статей Фредерика Старра: Rediscovering Central Asia (на русском Открывая Центральную Азию заново). Несмотря на то, что она была переведена на русский язык, она не так широко освещалась в русскоязычном пространстве, очевидно, из-за неприятия Россией концепции Большой Центральной Азии, которая предусматривает конец российской монополии в сфере торговли и транзита в Центральной Азии. Данная статья (которая, кстати, получила несколько призов как лучшее эссе года) также является частью более грандиозной работы, так как г-н Старр сейчас пишет книгу об истории региона в VIII-XI веках, о времени, когда Центральная Азия и ее цивилизация была центром мира.
Абстрагируясь от скептицизма, в основном, идущего из Москвы, надо признать, что статья д-ра Старра – вдохновляющая (если не возвышающая) для нас, жителей этого региона. Хотя многие ученые и путешественники очаровываются нашим регионом, немногие так искренне и настойчиво это выражают. Г-н Старр верит, что в нашем ДНК есть «способность управлять огромными империями и протяженными торговыми зонами, взаимодействовать на равных с другими центрами мировой культуры, а также использовать свое уникальное географическое положение, чтобы стать связующим звеном, мостом между цивилизациями».
Rediscovering Central Asia задается вопросом, почему регион с таким славным прошлым, превратился в захолустье, «задний двор» других великих держав, которые рассматривают его только с точки зрения собственных выгод: США – как остановку на пути для своих военных грузов, Китай – как сырьевую базу, Россия – как зону своих стратегических интересов. Действительно, тысячелетняя история Центральной Азии сейчас кажется давно канувшим миражем. Разве можно представить себе, что здесь, где сейчас распространяются самые отсталые и безграмотные идеи мусульманских радикалов, Ислам и наука когда-то давали великолепную синергию. Здесь - давно ничего не открывается в науке, а научные работы в основном открыто компилируются и покупаются. Там - были сделаны имевшие мировое значение открытия в математике, астрономии, химии, медицине и фармакологии. Здесь - шкуры и хлопок экспортируют, чтобы потом купить готовую одежду. Там - производили бумагу и шелк, конкурирующие с китайскими. Здесь - возводятся как физические границы, через которые не проникнет ни одна, «угрожающая порядку» книга, так и границы в Интернете. Там - два молодых человека могли свободно переписываться и обмениваться мыслями с территорий сегодняшнего Туркменистана и Узбекистана (аль-Бируни и Ибн-Сина), и их мысли, как пишет Старр, «предвосхитили эволюционную геологию и даже дарвинизм - почти на целое тысячелетие» (для желающих перенестись в ту эпоху прекрасная книга – Samarqand by Amin Maaluf).
Толерантность жителей Центральной Азии, знание нескольких языков, способность (или даже склонность) к сравнительному религиоведению и философскому анализу когда-то привлекали лучшие мозги в Центральную Азию и расширяли культурную орбиту, включающую не только Самарканду, Бухару, Фараб, Мерв, Гургенч, но и афганские города Газни, Балх, Герат, иранский Нишапур и Кашгар в СУАРе. Многие сегодня, говоря об этой «блистательной эпохе» кивают головой на Иран или арабский мир, как источник инноваций, ведь в основном мыслители писали на арабском и на персидском. Но, во-первых, как пишет Старр, на самом деле поддержкой «великой арабской эпохи науки и образования с центром в Багдадском Халифате» были тюрки и персы, происходившие из Центральной Азии. Во-вторых, все же импульс был дан не столько персами или арабами по отдельности, сколько механизмом «плавильного котла», через караванные пути и свободный обмен мыслями, а также готовность и открытость к новому и чужому.
Это важно, потому что многие верят в распространенное объяснение упадка Центральной Азии монгольским нашествием и уничтожением городов Чингисханом. Но Старр опровергает этот довод. Монголы, которые были проповедниками «свободной торговли» и отменили границы и тарифы в своей обширной империи, напротив, «не только не изолировали Большую Центральную Азию, а, напротив, способствовали расширению ее связей, как с Европой, так и остальной Азией». Монголы не были и душителями свободомыслия и почти все города были быстро возрождены.
Проблема в том, что золотой век на то и «век», что проходит в течение 100-150 лет и за столетие до нашествия монголов интеллектуальный и культурный всплеск Центральной Азии уже выдохся. Другой аргумент д-ра Старра заключается в том, что в том, что Ислам со временем стал догматичной религией (а культурный расцвет Центральной Азии был очень тесно связан с цивилизационным Исламом). Это и расширявшаяся пропасть между суннитами и шиитами, а также распространение суфизма, который проповедовал индивидуальную духовность. (Интересно, что пуритане, переселившиеся в Америку и первым делом открывшие там духовную школу, впоследствии ставшую Гарвардским университетом, также начинали с предпосылок духовного индивидуализма, но в отличие от суфизма не отвергали книги, а напротив, возвеличили грамотность (которая была нужна вначале, чтобы читать Библию, а потом уже и другие книги).
Кстати, другое объяснение (которого нет у Старра, но есть, например, в увлекательно описывающей развитие мировой торговли книге «A Splendid Exchange: How Trade Shaped the World» by William J. Bernstein) того, почему исламская культура стала изолированной и не получила импульс от европейского Возрождения – это центральноазиатские грызуны, которые, воспользовавшись Великим шелковым путем, блохами и крысами с генуэзских кораблей, спровоцировали в Европе эпидемию чумы, «Черную смерть». Черная смерть, лишившая жизнь 30 – 60 процентов европейского населения, разрушила социальные, экономические и религиозные барьеры и высвободила дух капитализма, Возрождения и Реформации. Но в исламском мире, где чума обосновалась прочно и еще долго периодически вспыхивала, последствия стали отрицательными, сведя на нет многие завоевания прошлого. А в Золотой Орде, например, резкое сокращение населения привело среди прочего к политической нестабильности, а также технологическому и культурному регрессу.
Конечно, г-н Старр пишет для американских политиков и выступает за создание в Центральной Азии «зоны стабильных суверенных стран с жизнеспособными рыночными экономиками, светскими и открытыми системами правления и позитивными отношениями с США». Но его идея регионального объединения в Большую Центральную Азию не должна отвергаться, как необоснованная. Эта идея отсылает нас в золотое время «тысячи городов» и «прекрасных артефактов», и грубые кочевники казахских степей были совсем не чужды этому региону. «Raid, trade or protect?» - такой выбор стоял перед Чингисханом и его выбор третьего “protect” на самом деле содержался в дружеском письме Хорезмшаху, которые было так печально дезинтерпретировано. И сейчас есть разумное зерно в том, чтобы быть иметь дополнительный коннект и выход на рынки Южной Азии, особенно для страдающего от нехватки идей казахского капитала.
В Центральной Азии сейчас очень много проблем, разваливающееся единство, закоррумпированные автократы, обнищавшее и деградировавшее население. Поэтому надежды многих связаны с новой молодой элитой, получившей критическую смесь более свободных ценностей. Но новые элиты, которые не будут обладать такими широкими полномочиями как наши престарелые иконы, могут пытаться укрепить власть через национализм. А это путь совсем в противоположную сторону. Rediscovering Central Asia заканчивает вопросом, или обращением к молодому поколению Центральной Азии – «кто они?» - мусульмане? евроазиаты? центральноазиаты? казахи, таджики, узбеки? Отдельные племена и жузы? Молодое поколение Центральной Азии должно ответить на этот вопрос в течение следующих десятилетий.